Архив

Битва за фразеологию

https://tinyurl.com/t-invariant/2022/03/bitva-za-frazeologiyu/
Ирина Левонтина
Ирина Левонтина

Человеческие эмо­ции — кро­ме самых базо­вых чувств вро­де живот­но­го стра­ха — вещь очень куль­тур­но обу­слов­лен­ная. Мы чув­ству­ем так, как нас научи­ли кни­ги (осо­бен­но сти­хи), пес­ни, кино­филь­мы. Да и про­сто как нам под­ска­зы­ва­ет язык — ведь в самих назва­ни­ях эмо­ций уже заклю­че­на их номен­кла­ту­ра вме­сте с оцен­ка­ми и пред­став­ле­ни­я­ми об их отно­си­тель­ной цен­но­сти и важности.

И вот сей­час пря­мо на наших гла­зах про­ис­хо­дит пора­зи­тель­ный и тра­ги­че­ский куль­тур­ный слом. Огромной частью нашей кар­ти­ны мира, систе­мы пред­став­ле­ний о цен­но­стях дол­гое вре­мя была Великая Отечественная вой­на. Она слу­жи­ла и осно­вой рос­сий­ской иден­тич­но­сти (мы — народ, побе­див­ший в той войне). Причем в послед­ние годы из это­го пред­став­ле­ния целе­на­прав­лен­но уда­ля­лись оттен­ки и полу­то­на, попыт­ки новой рефлек­сии пре­се­ка­лись, а «един­ствен­но вер­ное» опи­са­ние собы­тий теперь защи­ще­но и на зако­но­да­тель­ном уровне.

А в эти дни мы пере­жи­ва­ем раз­рыв шаб­ло­на. Когда нача­лась «воен­ная опе­ра­ция», все не сго­ва­ри­ва­ясь вспом­ни­ли то, что сидит в нас с дет­ства как вопло­ще­ние тоск­ли­во­го ужаса:

Киев бом­би­ли, нам объявили,
Что нача­ла­ся война.

И как буд­то бы пол­ное дежа­вю, толь­ко бом­би­ли-то на этот раз — мы!

Дальше — боль­ше. Вот въез­жа­ет рос­сий­ский сол­дат на тан­ке в укра­ин­ский посе­лок, а его встре­ча­ет над­пись: Смерть фашист­ским окку­пан­там! И он видел такое в кино тыся­чу раз, эти сло­ва живо отзы­ва­ют­ся в нем, он на этом вос­пи­тан. Только вот неза­да­ча — он и есть адре­сат этих слов. В роли фашист­ско­го окку­пан­та на этот раз он сам. Вся наша кар­ти­на Великой Отечественной вой­ны бази­ру­ет­ся на про­стой идее: враг при­шел в наш дом, куда его не зва­ли и где его не жда­ли. Пришел, что­бы уни­что­жить. Поэтому мы уни­что­жи­ли его, и в этом наша без­услов­ная право­та. Вот эта фор­му­ла — Если дорог тебе твой дом — одна из базо­вых фор­му­ли­ро­вок для любо­го носи­те­ля нашей куль­ту­ры (не слу­чай­но она, кста­ти, в свое вре­мя ста­ла сло­га­ном про­власт­ной пар­тии «Наш дом — Россия»). Это нача­ло зна­ме­ни­то­го сти­хо­тво­ре­ния Константина Симонова 1942 года «Убей его» (а ана­ло­гич­ный очерк Ильи Эренбурга назы­вал­ся про­сто: «Убей!»). Стихотворение апел­ли­ру­ет к само­му лич­но­му, само­му нут­ря­но­му: враг при­дет в твой дом, будет измы­вать­ся над тво­ей мате­рью, осквер­нит память отца, над­ру­га­ет­ся над тво­ей женой (всё это ярко опи­са­но в тек­сте), поэтому:

Если ты фаши­сту с ружьем /​ Не жела­ешь навек отдать
Дом, где жил ты, жену и мать, /​ Всё, что роди­ной мы зовем, —

Знай: никто ее не спа­сет, /​ Если ты ее не спасешь;
Знай: никто его не убьет, /​ Если ты его не убьешь.

И пока его не убил, /​ Ты мол­чи о сво­ей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил, /​ Своей роди­ной не зови.

Пусть фаши­ста убил твой брат, /​ Пусть фаши­ста убил сосед, —
Это брат и сосед твой мстят, /​ А тебе оправ­да­нья нет.

Это очень страш­ное сти­хо­тво­ре­ние, в нем вопло­ще­на «нау­ка нена­ви­сти» (так назы­вал­ся рас­сказ Шолохова, появив­ший­ся в том же году):

Так убей фаши­ста, чтоб он, /​ А не ты на зем­ле лежал,
Не в тво­ем дому что­бы стон, /​ А в его по мерт­вым стоял.

Так хотел он, его вина, — /​ Пусть горит его дом, а не твой,
И пус­кай не твоя жена, /​ А его пусть будет вдовой.

Пусть испла­чет­ся не твоя, /​ А его родив­шая мать,
Не твоя, а его семья /​ Понапрасну пусть будет ждать.
и т. д.

Кстати, пер­во­на­чаль­но там вез­де фигу­ри­ро­вал немец, но поз­же Симонов заме­нил нем­ца на фаши­ста.

Эти тек­сты были напи­са­ны, что­бы вызвать то самое остер­ве­не­ние наро­да, кото­рое Пушкин назы­вал сре­ди глав­ных фак­то­ров побе­ды над Наполеоном.

Наша куль­ту­ра пол­на фра­за­ми-триг­ге­ра­ми, и сего­дня все они обер­ну­лись про­тив нас. Вот мэр одно­го из укра­ин­ских горо­дов обра­ща­ет­ся к зем­ля­кам: Победа будет за нами! Сколько раз мы это слы­ша­ли в хро­ни­ке, в худо­же­ствен­ных филь­мах о тра­ги­че­ских днях нача­ла Отечественной вой­ны. Каждый может про­ци­ти­ро­вать это обра­ще­ние, кото­рое Молотов зачи­тал в 12 часов дня 22 июня 1941 года: «Наше дело пра­вое, враг будет раз­бит, побе­да будет за нами». А враг в этот момент бом­бил и жег те самые места, где сей­час про­хо­дит «воен­ная операция».

Еще одна фра­за-триг­гер. На одном из видео после бом­беж­ки жен­щи­на гово­рит по-укра­ин­ски: Кто с мечом к нам при­дет, от меча и погиб­нет! Это зна­ме­ни­тая фра­за из филь­ма Эйзенштейна «Александр Невский» (1938, музы­ка Прокофьева, актер Черкасов). И тут даже неваж­но, гово­рил ли реаль­ный князь эту фра­зу, вооб­ще не так важ­на досто­вер­ность, суще­ствен­но, что этот фильм стал учеб­ни­ком пат­ри­о­тиз­ма и для буду­щих сол­дат 1941 – 1945-го, и для после­ду­ю­щих поко­ле­ний совет­ских людей. И что полу­ча­ет­ся? В этом сце­на­рии теперь мы — псы-рыцари?

Боюсь, что ско­ро мы дождем­ся и еще одно­го дежа­вю: взры­вы, огонь, жут­кий крик: Партизаны! И пар­ти­за­ны сно­ва будем не мы.

И тут даже не про­из­не­сешь мод­ное сло­во «апро­при­а­ция». Ведь укра­ин­цы вовсе не при­сва­и­ва­ют эту рито­ри­ку: они так же родом из СССР, как и мы, и так же вос­пи­та­ны на этих сти­хах и этих филь­мах. И у них все эти фор­му­ли­ров­ки сры­ва­ют­ся с горя­чих губ совер­шен­но спонтанно.

Кстати, невер­но было бы ска­зать, что у нас в лите­ра­ту­ре не пред­став­лен дру­гой сце­на­рий: сол­дат оста­вил роди­ну и при­шел на чужую зем­лю, что­бы наве­сти там поря­док. Конечно же, такой пре­це­дент­ный текст есть — это «Гренада» Михаила Светлова (1926):

Я хату поки­нул, /​ Пошел воевать,
Чтоб зем­лю в Гренаде /​ Крестьянам отдать.
Прощайте, род­ные, /​ Прощайте, друзья —
«Гренада, Гренада, /​ Гренада моя!»

Но эта роман­ти­че­ская песен­ка, конеч­но, едва ли может силь­но под­нять бое­вой дух, да там еще опять некста­ти меша­ет­ся Украина:

Ответь, Александровск, /​ И, Харьков, ответь:
Давно ль по-испан­ски /​ Вы нача­ли петь?
Скажи мне, Украйна, /​ Не в этой ли ржи
Тараса Шевченко /​ Папаха лежит?
Откуда ж, при­я­тель, /​ Песня твоя:
«Гренада, Гренада, /​ Гренада моя»?

В общем, не годит­ся. Поэтому рос­сий­ское руко­вод­ство пыта­ет­ся исполь­зо­вать ту же самую мат­ри­цу WWII, толь­ко пере­вер­нув ее. Совершенно не слу­чай­но цели «воен­ной опе­ра­ции» настой­чи­во фор­му­ли­ру­ют­ся как дена­ци­фи­ка­ция и деми­ли­та­ри­за­ция. Это ссыл­ка на осно­ван­ные на реше­ни­ях Потсдамской кон­фе­рен­ции (1945) меро­при­я­тия в после­во­ен­ной Германии. Там, прав­да, еще была демо­кра­ти­за­ция, но ее вро­де не упо­ми­на­ют поче­му-то. Итак, схе­ма тако­ва: Украина как фашист­ская Германия, Россия как анти­гит­ле­ров­ская коа­ли­ция. И эту схе­му настой­чи­во про­тас­ки­ва­ют через все про­па­ган­дист­ские кана­лы. Но про­ти­во­сто­ит-то ей это самое Если дорог тебе твой дом, кото­рое уплы­ло от нас к укра­ин­цам. Российскому сол­да­ту кри­чат: зачем ты при­шел на мою зем­лю? А он что в ответ дол­жен — про Потсдамскую конференцию?

И еще о фра­зео­ло­гии. В 1938 году была такая пес­ня «Если зав­тра вой­на» (Лебедев-Кумач, бра­тья Покрассы), и там были строки:

И на вра­жьей земле
Мы вра­га разгромим
Малой кро­вью, могу­чим ударом.

С какой горе­чью потом, когда вой­на нача­лась, вспо­ми­на­лось это малой кро­вью. Кстати, эти сло­ва потом были из пес­ни выкинуты.

Формула малой кро­вью как-то неза­мет­но сме­ни­лось фор­му­лой любой ценой. Боюсь, имен­но это опять про­ис­хо­дит на наших глазах.

Я еще хочу ска­зать о том, как силь­но раз­ли­ча­ют­ся похо­жие на пер­вый взгляд выра­же­ния Любой ценой и Мы за ценой не посто­им. Фразу любой ценой мы тоже слы­ша­ли тыся­чу раз в воен­ных филь­мах. Это фра­за, кото­рую обыч­но суро­во про­из­но­сит вое­на­чаль­ник, тре­буя сроч­но взять высо­ту — когда ему гово­рят, что люди почти все полег­ли, бое­при­па­сов еще не под­вез­ли, а высо­ту вооб­ще мож­но обой­ти. А Мы за ценой не посто­им — это из пес­ни Окуджавы к одно­му из самых прон­зи­тель­ных воен­ных филь­мов — «Белорусский вок­зал» С. Смирнова (1970):

…И толь­ко мы к пле­чу плечо
Врастаем в зем­лю тут.
Горит и кру­жит­ся планета,
Над нашей Родиною дым.
И, зна­чит, нам нуж­на одна победа,
Одна на всех. Мы за ценой не постоим!

Это сло­ва сол­дат, кото­рые не пожа­ле­ют сво­их жиз­ней. Потому что дым — над нашей роди­ною. Поэтому они и врас­та­ют в зем­лю, и за ценой не постоят.

Ирина Левонтина

  3.03.2022

, , , , , , , , , , ,