НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ T-INVARIANT, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА T-INVARIANT. 18+
Оскорбление представителей власти, реабилитация нацизма, оправдание терроризма, возбуждение ненависти — экспертизы по этим уголовным делам сегодня становятся выпускными работами студентов. Томский государственный университет выпустил первых магистров пилотной программы «Юридическая лингвистика». В качестве выпускных квалификационных работ (ВКР) студенты защищали портфолио со своими лингвистическими исследованиями и экспертизами по реальным уголовным и административным делам. T-invariant ознакомился с выпускными работами новоиспечённых экспертов и рассказывает, как готовят новые кадры для оценки в суде публикаций в СМИ, комментариев и переписок.
Экспертный эксперимент
Томский государственной университет вошёл в шестёрку вузов, где с осени 2023 года поставили эксперимент: открыли «профессиональные» магистерские программы. По задумке Минобра, студенты таких «профессиональных» магистратур в отличие от «исследовательских» должны тесно сотрудничать с работодателями, чтобы быстрее выйти на рынок труда.
Главные новости о жизни учёных во время войны, видео и инфографика — в телеграм-канале T-invariant. Подпишитесь, чтобы не пропустить.
«Университет всегда отвечал на вызовы страны, которые были связаны с индустриализацией или ускоренной подготовкой кадров», — сказал ректор ТГУ летом 2023 года, анонсируя 13 новых экспериментальных программ в вузе.
Томский государственный университет. Фото: https://www.tsu.ru
Одна из них — «юридическая лингвистика» — за год «донастраивает» филологов и лингвистов до лингвистов-экспертов, которые смогут сотрудничать с судами. На работу их ждут экспертные центры МВД, Следственного комитета, Минюста, ФСБ и негосударственные бюро — так кураторы пилотной магистратуры агитировали к поступлению студентов прошлым летом.
Фрагмент ВКР магистра программы «Юридическая лингвистика» ТГУ
Первый набор лингвистов-экспертов, семь человек, выпустили из ТГУ в июле 2024 года не с классической диссертацией, а с портфолио из собственных экспертиз. Этих портфолио, утверждают кураторы, должно хватить, чтобы получить работу сразу после выпуска.
На практике это может случиться даже раньше — из семи магистров четверо начали работать по специальности ещё до того, как защитились и получили квалификацию «лингвистов-экспертов». А староста группы Александра Гаврин устроилась в Томскую лабораторию судебной экспертизы Минюста уже после первого семестра (T-invariant предложил Александре поговорить об обучении в пилотной магистратуре и её новой работе, но она сразу заблокировала журналиста).
Помимо практических занятий с преподавателями, у которых есть опыт лингвистической экспертизы, у студентов в программе есть интерактивные занятия. Например, в ноябре 2023 года магистры разыгрывали судебное заседании: «на допрос» их вызывали преподаватели юридического факультета ТГУ в судейских мантиях и слушали, как филологи защищают свои экспертные заключения.
Судя по выпускным работам и отзывам магистров, фокус программы ТГУ именно на составлении экспертиз, исследований и справок по «спорным текстам»: по которым нужно вынести заключение для судебного дела или проконсультировать тех, кто только собирается подать в суд. По словам Артёма Шмакова, одного из выпускников, за девять месяцев обучения он написал более десяти экспертиз.
Такой фокус на практику в судопроизводстве действительно отличает эту магистратуру от подобных программ в других вузах, которые не участвуют в пилоте Минобра — например, СПбГУ или РГПУ им. Герцена.
Фрагмент ВКР магистра программы «Юридическая лингвистика» ТГУ
«В СПБГУ далеко не первый год существует программа по юридической лингвистике, но учат там далеко не только методике юридической экспертизы, — объясняет лингвист Светлана Друговейко-Должанская, которую в 2023 году уволили из СПбГУ после того, как она раскритиковала качество лингвистической экспертизы в деле Саши Скочиленко. — Готовят людей, которые могут оценивать или создавать тексты законов, инструкций — то есть обучат таких лингвистов, которые обладают юридической спецификой. Каждый год на эту программу поступало пять студентов, но не помню, чтобы кто-то из них стал заниматься именно лингвистической экспертизой».
Анна Шевчик, куратор программы. Фото: ВК
Посты, комментарии, смски
«Спорные», или «конфликтные», тексты, которые анализировали студенты ТГУ в своих ВКР, — не только публикации в онлайн-медиа, посты и комментарии в социальных сетях, но и личные SMS-переписки и диалоги в мессенджерах. Вероятно, часть из них — материалы дел, по которым уже вынесены приговоры. Но есть и свежие материалы.
В работах досконально анализируются, например, высказывания в адрес сотрудника полиции, эмоциональные споры участников собрания ТСЖ, диалог коллег про взятку, конфликт супругов, жалоба жителя на халатную работу управляющей компании, пост про вторую чеченскую войну.
На авторов этих высказываний, постов и сообщений подавали в суд или планировали составлять иск по разным статьям: оскорбление представителей власти, реабилитация нацизма, оправдание терроризма, возбуждение ненависти, призывы к экстремистской деятельности, получение взятки и другие.
Фрагмент ВКР магистра программы «Юридическая лингвистика» ТГУ
В приложении одной из работ есть скан обращения прокурора к ректору ТГУ от 29 ноября 2023 года с просьбой выделить лингвиста-эксперта, который мог бы за две недели подготовить заключение по смс-переписке. К документу прикреплены скрины — диалог длиной в 12 экранов мобильного телефона.
Влияли ли выводы магистров на текущие уголовные и административные дела, сказать сложно: в некоторых работах указано, что экспертиза готовились совместно с преподавателем, в других никак не уточняют, готовил ли магистр заключения, исследования и справки самостоятельно и были ли они привлечены к делу.
Индивидуально неопределённое лицо
Тем не менее, все ВКР опубликованы «с изъятием» сразу нескольких глав — именно потому, что в работах идёт речь о судебных делах реальных людей. Из отсканированных версий некоторых магистерских ВКР вырезаны более сотни страниц. В них осталась только аннотация, пояснительная и аналитическая записки, а также список литературы. Но в некоторых опубликованных частях всё же можно встретить фамилии фигурантов дел или источник, где появился так называемый «спорный» текст, — например, телеграм-канал, сообщество во «Вконтакте», сайт с отзывами. Благодаря этим не вырезанным данным T-invariant смог связаться с жительницей Томска, чей кейс магистрантка Марина Бохонная анализировала в своей ВКР.
31 декабря мэр города Томска Дмитрий Махиня опубликовал в своем телеграм-канале пост: «С Новым годом!». Среди ответных поздравлений в 17:24 появился совсем не праздничный комментарий Елены Агафоновой, которая жаловалась на трамвайно-троллейбусное управление. Женщина звонила диспетчеру, чтобы узнать, когда придёт первый трамвай после аварии, — на линии бросили трубку. Вскоре Елену заблокировали в телеграм-канале мэра и удалили все её комментарии о проблемах города. А в марте Елене позвонили из прокуратуры и попросили написать объяснительную. Так она узнала, что мэрия попыталась завести на неё дело об административном правонарушении — за «оскорбление индивидуально неопределённого лица».
«Я долго смеялась, подумала: ребята, ну вы нашли что исследовать! — рассказывает Елена Агафонова журналисту T-invariant. — Стала голову ломать, о каком вообще комментарии идёт речь и что за оскорбление они имеют в виду. У меня у самой высшее лингвистическое образование. А оказалось, что прежде, чем удалить меня из телеграм-канала, мэрия заскринила мои сообщения о трамваях и заместитель мэра по безопасности подал заявление об оскорблении. Я даже не могу теперь посмотреть дословно, что я там написала — цитаты нигде нет. Помню только это: “какое-то хамло кидает трубки”».
Фрагмент ВКР магистра программы «Юридическая лингвистика» ТГУ
Прокуратура посмотрела график дежурств в трамвайно-троллейбусном управлении, чтобы найти того самого диспетчера, которая «кидает трубки». Она дала объяснение, почему не стала продолжать разговор: «Много работы, большая загруженность» (документ есть в распоряжении T-invariant). К тому же она призналась, что не следит за комментариями в телеграм-канале мэра, поэтому оскорблённой себя не считает.
Тем не менее, по всем правилам скрин с комментарием Елены передали на лингвистическую экспертизу. Объектом исследования магистрантки, как видно из неизъятых страниц ВКР, стала фраза со словом «хамло». И хотя в ней нашли «языковые признаки унижения чести и достоинства», прокуратура отказала заместителю мэра в возбуждении дела.
Единственное доказательство
Несмотря на то, что юридическая специализация — довольно редкая компетенция для лингвиста, нехватка кадров ещё недавно «не очень-то ощущалась», говорит Светлана Друговейко-Должанская. «Только в последние годы правосудие подсело на “лингвистическую иглу”, — рассуждает она. — Раньше такая экспертиза, которой я занимаюсь уже минимум четверть века, была довольно редким событием. Она требовалась в делах по защите чести и достоинства, о клевете, или когда возникали дела о торговых марках, чьи названия похожи до степени смешения. А вот в последние годы в связи с обилием дел, связанных с фейками и дискредитацией, эксперты-лингвисты оказываются необходимыми. Наивно думать, что любой, знающий от рождения русский язык и получивший высшее образование, способен правильно трактовать любую фразу».
Студенты программы «Юридическая лингвистика». Фото: ВК
В делах по статьям о фейках и дискредитации армии ВС РФ лингвистическая экспертиза может стать единственным доказательством для обвинения. Так произошло в деле документалиста, философа и поэта Всеволода Королёва, которого судят за два поста во «Вконтакте», в которых он упоминал события в Буче, Бородянке, Донецке и Мариуполе.
Фрагмент ВКР магистра программы «Юридическая лингвистика» ТГУ
«Единственным доказательством была именно экспертиза, в которой участвовали те же люди, что и в деле Саши Скочиленко, — объясняет Друговейко-Должанская. — Чем больше уголовных и административных дел связаны именно с текстами, тем больше профессионалов требуется в этом поле».
В новом учебном году пилотная программа по юридической лингвистике в ТГУ набирает 16 студентов — шесть бюджетных и десять платных мест (179 000 рублей за год обучения). Приёмная кампания в этом году, как пишет куратор программы Анна Шевчик, отличается: у студентов уже нет недоверия к эксперименту. Они больше не сомневаются, что года обучения достаточно и что диплом выдадут настоящий.
«Да, таких магистратур в России пока немного. И да, в 2026 такими, как наша, станут все магистратуры, обучающие профессии», — пишет куратор. T-invariant связался с Анной Шевчик, чтобы поговорить о новшествах магистратуры, но она ответила, что такой возможности нет.
Текст: Анна Рыжкова
Анна Рыжкова 12.08.2024