НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ T-INVARIANT, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА T-INVARIANT. 18+
Законопроект о контроле ФСБ за международным сотрудничеством ученых нужен Минобрнауки и РАН гораздо больше, чем самой спецслужбе. Но при разработке документа никто не учёл, насколько большие ресурсы понадобятся для создания и поддержки «госуслуг для контроля за учеными». Уже сейчас ясно, что в нынешнем виде новая правовая норма осложнит работу всем: исследователям, чиновникам, силовикам. В такому выводу пришёл T-invariant, изучив проект поправок к федеральному закону «О науке и государственной научно-технической политике» и заключения к нему федеральных ведомств, НИЦ «Курчатовский институт» и Российской академии наук. В случае принятия закона работа университетов и исследовательских институтов в отношении любых взаимоотношений с иностранными партнерами изменится кардинально. «Любая публикация в зарубежном журнале может стать предоставлением сведений иностранным государствам», — считает видный член РАН.
Главные новости о жизни учёных во время войны, видео и инфографика — в телеграм-канале T-invariant. Подпишитесь, чтобы не пропустить.
Товарищ майор заведёт личный кабинет в ЕГИСУ НИОКТР
Согласно поправкам, все вузы и НИИ, а также другие «субъекты научной, научно-технической и инновационной деятельности», государственные и частные, обязаны передавать сведения о всех «планируемых работах», в которых есть любое участие иностранных граждан и организаций, а также это должны делать российские юрлица, учредителями которых являются иностранцы или зарубежные организации.
Информацию эту надо будет подгружать в ЕГИСУ НИОКТР (единая государственная информационная система учета научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ гражданского назначения), и уже там сотрудники спецслужб смогут оценить планируемые международные научные контакты на предмет угроз нацбезопасности. В документах к законопроекту это звучит так: «Механизм согласования планируется реализовать в ЕГИСУ НИОКТР путем создания для ФСБ России личного кабинета, аналогичного личному кабинету ФГБУ «Российская академия наук»».
Отдельно отмечается, что даже если договоры или разработки с участием иностранных физлиц и юрлиц не предполагают «финансовых обязательств со стороны российских научных организаций», на них также необходимо получать согласование ФСБ в системе ЕГИСУ НИОКТР.
Товарищ майор признаёт обратную силу закона
Отдельно отмечается, что «механизм контроля со стороны ФСБ позволит усилить контроль за передачей результатов научной деятельности за пределы РФ, не нарушая свободы научного творчества и не создавая препятствий» для работы вузов и НИИ. И свой контроль ФСБ планирует осуществлять «параллельно с экспертизой, осуществляемой ФГБУ “Российская академия наук” посредством ЕГИСУ НИОКТР».
Так как финансирование исследований и разработок происходит разными формами (госзадание, субсидии, гранты, и т. д.), то свою проверку ФСБ планирует проводить на разных этапах:
- при планировании проведения конкурсных процедур (позволит исключить влияние на сроки проведения самих конкурсных процедур);
- на этапе оценки конкурсных заявок (параллельно с оценкой конкурсных заявок экспертами);
- на этапе заключения контракта/соглашения (указанный способ согласования несет риски нарушения сроков заключения контракта/соглашения государственными заказчиками).
Управление президента РФ по научно-образовательной политике попросило учесть их замечания к этому законопроекту. Любые российские вузы и НИИ уже по действующему законодательству (распоряжение правительства РФ от 5 марта 2022 года) не могут получить одобрение на договоры о любом международном сотрудничестве, если иностранный участник (не важно физлицо или юрлицо):
- зарегистрирован в недружественном государстве (всего 49 стран);
- имеет паспорт недружественной страны;
- связан с деятельностью «нежелательных организаций»;
- несут угрозу нацбезопасности РФ;
- если ограничен въезд в РФ;
- если не погашена судимость в РФ.
При работе над этим законопроектом следует учесть эти, уже имеющиеся ограничения, пишет в своем заключении на законопроект замначальника управления по научно-образовательной политике при президенте РФ Елена Нечаева.
Товарищ майор никогда не звонит дважды
Президент РАН Геннадий Красников. Фото: kremlin.ru
Представители НИЦ «Курчатовский институт» (головная научная организация по проектам «мегасайенс», предусматривающим международное сотрудничество) и Российской академии наук не имеют возражений, что следует из их заключений. Разработанный документ «отвечает продвижению национальных интересов и достижений национальной науки на международной арене», сообщает президент РАН, академик Геннадий Красников.
Это не первая попытка ФСБ усилить контроль над международными контактами учёных. Почти 10 лет назад сотрудники МГУ рассказали журналу Nature, что теперь их публикации должны проходить «премодерацию» в ФСБ перед тем, как отправлять их в научные журналы или на конференции. Руководство МГУ, чиновники из Минобрнауки утверждали, что поводов для беспокойства нет. Тогда введение новых правил связали с расширением законодательства о гостайне, которое произошло в мае 2015 года на фоне первой фазы вторжения РФ в Украину. Комментируя новости тех дней, академик РАН и правозащитник Юрий Рыжов сказал, что проректор по режиму или первый отдел «во всех вузах были, есть и будет, но даже в советские времена они не читали научных статей».
Академик РАН Юрий Рыжов
«Да, я хорошо помню эти события 2015 года. Меня позвали в канцелярию и показали под роспись приказ по университету. Формально акты экспертизы, кажется, никто никогда не отменял. По факту их в 90-е перестали требовать многие (но не все) российские журналы. Потихоньку в последние годы некоторые к ним вернулись, но, опять же, далеко не все. За границей мы публиковались без актов экспертизы и после 2015-го. Всерьёз акты экспертизы на всё, включая тезисы и доклады российских конференций и любые зарубежные публикации и доклады, начали требовать в нашем университете уже после моего окончательного отъезда, это 2022-2023 годы», — рассказывает T-invariant математик из ведущего столичного университета.
Молодой подмосковный физик из крупного НИИ также почувствовал изменения после 2015 года. «У нас руководство довольно адекватное. Формальную отчётность заполняют, сотрудников не кошмарят. Как раз девять лет назад в каждом отделе появилась комиссия, которая на каждый доклад или статью пишет под кальку заключение о том, что исследование не содержит гостайны.
Я боюсь, что могут начать выдавливать нелояльных учёных из грантов. Введут дополнительный фильтр, чтобы в руководителях грантов не было людей с активной гражданской позицией. Я на себе уже почувствовал, теперь меня не пускают на мероприятия, на которых допуск обеспечивает ФСО. Хотя у меня нет административных дел, задержаний. Моё предположение, это из-за того, что я в 2022 году баллотировался в мундепы в Москве. Или потому, что подписывал письмо против войны», — рассказывает физик.
Другие московские и региональные исследователи, опрошенные T-invariant, также фиксируют возросшую активность «первого отдела» в своих вузах и НИИ. Особенно присутствие «людей в погонах» в жизни учёных увеличилось после начала вторжения в Украину в 2022 году, считает физик из Санкт-Петербурга.
«Да, они просто на голову свалились с началом войны. Никак до этого с ними не взаимодействовали. Многие годы ходили слухи, что надо будет что-то согласовывать, но по факту ничего не было. Уже много лет каждую публикацию надо «одобрять» у начальства, но этого не происходит. Кто конкретно должен был смотреть наши статьи, я не знаю, мы просто публиковались и уже по факту извещали вуз в специальной базе. За мои годы в университете я эту процедуру проходил один раз, когда российский журнал потребовал от нас подтверждения её прохождения», — рассказал T-invariant учёный.
Уровень присутствия сотрудников ФСБ практически не менялся и никуда не исчезал все эти годы, считает биолог, работающий в сибирском НИИ.
Актуальные видео о науке во время войны, интервью, подкасты и стримы со знаменитыми учёными — на YouTube-канале T-invariant. Станьте нашим подписчиком!
«Как мы понимаем, в советское время при каждом научном институте (особенно если велись какие-то «закрытые» работы) и в университетах всегда был и есть первый отдел. С тех пор, как я начал вести какую-то осознанную публикационную активность в 1995 году, мы всегда получали экспертные заключения, к ним относились все формально, но нужно было понимать, что его нужно подписать в этой неприметной комнатке с названием «первый отдел», рассказывает сибирский учёный T-invariant.
«Мне странно слышать, что контроль со стороны спецслужб усилился или вернулся. В нашем институте [в Сибири] он всегда был на моей памяти. Всегда, когда мы возвращались с международных конференций, нужно было заполнить такую бумажку, в которой перечислялись имена, с кем ты контактировал, а ещё надо было оставить предложения, как говорится, для развития народного хозяйства. Абсолютно дебильная форма, но что делать. В какой-то момент ко мне начали ходить эти ребята [из первого отдела] с настойчивыми предложениями делать регулярные, как они выразились, отчеты и сводки, ну то есть стучать на коллег. Я отказался, точнее послал физически», — рассказывает собеседник T-invariant. Однако, по его мнению, с этими бумагами из «первого отдела» были серьёзные проблемы. «Как сейчас выяснилось, вот в этих всех судах по гиперзвуку и госизмене, эти заключения полученные по всей процедуре никого не спасают потом ни от судов, ни от преследований».
Антивоенная акция учёных в новосибирском Академгородке. 2022 год
T-invariant неоднократно сообщал, что ФСБ сегодня не только массово преследует учёных, занимающихся гиперзвуковыми технологиями, но и инициировала уголовные дела в отношении крупных учёных, которые не связаны с военной тематикой. Их преследут за якобы недостаточно качественные научные результаты или за недоказанные донаты ФБК. Также ФСБ инициировала учёному срок вплоть до пожизненного, предоставив в качестве доказательства символику с украинским флагом. Массовые преследования со стороны ФСБ были также в отношении учёных, которые подписали открытое письмо против войны или оказались в раскрытых данных Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального.
Тем не менее после 2015 года ФСБ не предпринимала новые попытки законодательно ужесточить согласование научного сотрудничества с иностранцами и зарубежными партнерами. Впрочем, за это время ФСБ и без изменений нормативной базы взяла под контроль всю сферу образования и науки. Очевидно, что нынешний заход в эту сферу пройдёт гораздо проще, чем десять лет назад, и вряд ли будет снова сопровождаться публичной критикой со стороны учёных и академиков. Скорее, наоборот, появление этого законопроекта, по мнению многих собеседников T-invariant, вызовет у них облегчение. Хотя президент РАН Геннадий Красников и одобрил законопроект, не вынося эту оценку на обсуждение среди членов Академии или Президиума в открытую, но анонимно члены РАН, опрошенные T-invariant, не исключают и позитивного развития событий для учёных. «В последние годы стали снова толкать в сторону соблюдения старых советских правил, которые никто не отменил, но все успешно забыли и игнорировали. Как сработает этот закон, неизвестно. Может, это защитит учёных от ФСБшных преследований, уменьшит количество соответствующих уголовных дел. А может, — нет, и в худшем случае любая публикация в зарубежном журнале станет предоставлением сведений иностранным государствам», — считает видный член Академии.
Игорь Решетин стал одним из первых физиков, преследуемых ФСБ по «китайской» линии. Его задержали в 2005 году
Товарища майора просят войти в правовое поле
Практически во всех делах о госизмене и гостайне в отношении учёных одна из главных проблем — то, что контакты обвиняемых с зарубежными партнерами происходили с разрешения специальных экспертных комиссий. Согласно многолетнему регламенту, именно эти комиссии давали одобрение на публикации, совместные проекты и выступления на конференциях, за которые потом были предъявлены обвинения. Важно то, что работают эти комиссии внутри научных организаций, и в их состав входят научные сотрудники. Теоретически именно на этих комиссиях лежит ответственность за то, что материалы, которые, по мнению ФСБ, являлись секретными, попадали в открытый доступ. Дальше возникала коллизия: ФСБ ни разу не предъявила экспертным комиссиям никаких обвинений за «пособничество изменникам родины», и в то же время не учитывала их мнение, а при возбуждении уголовных дел просто игнорировала тот факт, что учёные действовали с соблюдением всех правил. Поэтому требование к РАН и Миннауки урегулировать каким -то образом со спецслужбами это противоречие и создать новый регламент взаимодействия звучало давно. Особенно активно запрос на эту тему со стороны учёных стал звучать в последние три года в связи с делом «гиперзвуковиков». После массовых арестов всех беспокоил вопрос: если соблюдение старых правил уже никого от ареста не спасает, что сейчас должны делать учёные, чтобы не быть обвинёнными в разглашении гостайны или в госизмене? Ответ на него дан в новом законопроекте, который фактически перекладывает ответственность за «передачу результатов научной деятельности за пределы РФ» на саму ФСБ. Как на практике теперь будет осуществляться международное сотрудничество, никто толком не знает. Никто, разумеется, не надеется на то, что силовики будут оперативно согласовывать тематику исследований и состав научных коллабораций, а также быстро разбираться, какую статью публиковать можно, а какую нет. Но на то, что сажать за выступления на конференции в Китае будут меньше, надежда есть. Работать учёным теперь станет намного медленнее и труднее, зато, возможно, безопасней. Может, товарищ майор никуда и не пустит, зато не посадит. Сбудутся ли эти надежды? Скорее всего, нет, считают собеседники T-invariant.
T-invariant.
Товарищ майор играет в открытую
Принципиальное изменение в том, что ФСБ хочет теперь официально влиять на содержательную часть открытой гражданской науки и для этого меняет законодательство, обращает внимание доктор физико-математических наук Андрей Цатурян. Сведения о работах, входящих в реестр результатов НИОКТР военного, специального или двойного назначения, в ЕГИСУ не представляются, и здесь никаких изменений не планируется. Этот факт отдельно прописан в документах к законопроекту: часть 2 ст. 7.1 федерального закона Nº 127 «О науке и государственной научно-технической политике» от 23 августа 1996 года. И значит, «новые госуслуги» облегчают доступ ФСБ к тем научным сферам, которые раньше контролировать было сложнее.
Обратная сторона этого контроля — усложнение международного сотрудничества. «Этот эффект уже и сейчас есть, — отмечает экономист Андрей Яковлев, приглашённый исследователь Центра Дэвиса Гарвардского университета. — Но ощущение. что упорядоченность этого дела кого-то застрахует от подозрений и обвинений, ложное. Наоборот, оно только усилит чувство страха. Количество зарубежных публикаций упадёт в разы. Люди сами не захотят иметь научные связи с иностранцами».
«Предлагаемые изменения в законодательстве естественным образом затормозят сотрудничество российских исследователей с зарубежными партнерами, — подтверждает бывший ректор одного из российских вузов. — Согласование (да ещё с такой закрытой организацией как ФСБ) — это бюрократические проволочки, куча бумажной волокиты, и это будет останавливать многих руководителей российских организаций даже от попыток согласования. Главный результат этого — дальнейшее отгораживание российской науки от мировых достижений и тенденций и, как следствие, провинциализация российской науки.
Можно ожидать и других непрямых эффектов ужесточения регулирования научных проектов. Во-первых, введение нового механизма открывает дорогу запросам со стороны ФСБ на расширение своей штатной численности, на расширение числа прикомандированных сотрудников российской спецслужбы к вузам и исследовательским организациям. Таких протирающих штаны никчемных службистов в российских вузах итак стало много, завтра их число может сильно вырасти. Эти люди, чтобы доказать свою нужность, занимают собой кучу людей в вузах и научных институтах, отвлекая их от действительно важной основной деятельности.
Во-вторых, может вырасти число уголовных дел в отношении российских учёных, продолжая страшную динамику преследования в последние годы. С одной стороны, фсбшники будут больше знать о текущих научных проектах. С другой стороны, чтобы оправдать свою занятость, они будут стараться стряпать дела, там самым обосновывая необходимость ужесточения законодательства».
Однако в пояснительной записке и Финансово-экономическом обосновании законопроекта утверждается, что реализация этого федерального закона «не потребует выделения дополнительных бюджетных ассигнований из соответствующих бюджетов бюджетной системы Российской Федерации» и «будет осуществляться в пределах установленной штатной численности сотрудников». С одной стороны, такую формулировку можно считать почти кодовой для того, чтобы законопроект прошёл через Минфин. С другой стороны, из нее следует, что сами спецслужбы не сильно заинтересованы в том, чтобы этот закон заработал.
Общее собрание РАН. Фото: сайт РАН
Товарищу майору лишние проблемы не нужны
«Этот законопроект, скорее всего, Миннауки и РАН нужен гораздо больше, чем ФСБ, — предполагает доктор физико-математических наук Александр Костинский. — Руководителям научных ведомств хочется хоть как-то упорядочить взаимодействие с ФСБ по вопросам, связанным с иностранцами, неважно из каких стран. Многие громкие «шпионские» процессы были связаны как раз с «самым большим другом» — Китаем.
Это говорит о том, что в научном сообществе России эта проблема осознается как очень существенная после череды необоснованных приговоров учёным, которые, в действительности, внутри своих организаций все согласовали по форме. Но эффект от применения закона может быть неожиданным для научных чиновников и учёных, так как закон очень сильно упростит доступ сотрудников ФСБ по всей стране к данным об уже действующих договорах с иностранными научными организациями и иностранцами. С другой стороны, само согласование будущего взаимодействия с иностранцами, конечно, выглядит туманно. И ФСБ, оно, скорее всего не нужно, так как в этом случае ответственность и дополнительная бюрократическая работа падает на них.
А та ситуация, которая сложилась сегодня до принятия этого закона максимально удобна спецслужбам. Взаимодействие с иностранными коллегами сейчас происходит в серой зоне. Кого-то начальство отпускает в командировки, кого-то нет. Кому-то не рекомендует ездить в недружественные страны, где-то на такие контакты закрывают глаза. В таком бардаке найти объект для преследований намного проще, чем работать в условиях юридической и цифровой прозрачности. Да и откуда у ФСБ научно-техническая экспертиза по каждому такому проекту, например, со странами БРИКС, а также с договорами научно-технических фирм, которые занимаются обходом санкций? Одно дело – подобрать нескольких «лояльных» экспертов, чтобы кого-то посадить как шпиона, и получить новые звёздочки на погоны, а другое — что-то многократно разрешать, как простой сотрудник заводского отдела технического контроля. Как теперь будет осуществляться экспертиза договоров под контролем ФСБ, если в проекте закона сказано, что расширение штатов и увеличение финансирования не предусмотрены?»
Слабость проработки этого документа, по мнению Костинского, отражена в реакции на проект Министерства цифрового развития. С одной стороны, Минцифры просит около 18 миллионов рублей на доработку такой электронной системы, чтобы обеспечить личные кабинеты для ФСБ. С другой стороны, не уточняет, сколько будет стоить ежегодно поддержание такой системы в работоспособном состоянии. Но в своем заключении на законопроект Минцифры настаивает на том, чтобы были указаны в явном виде «сведения об операторе системы». «Видимо, Минцифры не хочет, чтобы операционные расходы по поддержанию этого фрагмента системы лежали на них», — предполагает Костинский.
Ведомство также отмечает, что в законопроекте «отсутствуют какие-либо требования по информационной безопасности», что может привести к «утечке конфиденциальных сведений», хотя изначально законопроект направлен именно на усиление безопасности. Среди других рисков запуска «госуслуг для спецслужб» указаны также зависимость от импортных технологий и недостижение целей создания этой системы.
В целом закон проработан таким образом, что отвечает на главные вопросы, какими ресурсами и по каким правилам будет осуществляться согласование научной деятельности с ФСБ, а значит, в таком виде он никого не спасёт и никому не поможет, а только осложнит работу всем: учёным, чиновникам, силовикам. Или просто сведет на нет любое международное сотрудничество, сократив его до объёма советских времён.
Поддержать работу T-invariant вы можете, подписавшись на наш Patreon и выбрав удобный размер донатов.
Текст: Редакция T-invariant
Редакция T-invariant 6.02.2025