Как в российской средней школе антивоенная позиция стала «антиморальным поведением, несовместимым с обликом учителя»
Владимир Путин сделал 2023 год в России «Годом педагога и наставника». «Это не только повод поблагодарить учителей, которые каждый день учат наших детей, но и время новых возможностей», — говорится на сайте Минпросвещения. Благодарность и новые возможности действительно не заставили себя ждать. Для учителей, не поддерживающих «специальную военную операцию», два года войны ознаменовались штрафами, административными и уголовными делами. И, конечно же, потерей работы.
T-invariant описывает историю учителя, потерявшего работу из-за своей позиции, и говорит с экспертами о том, что ждет других учителей, не согласных с «линией партии», и каким будет среднее образование военного времени.
«Аморальное поведение»
«Жить надо так, чтобы совесть не мучала. Недавно в школе мне сказали: «У вас не может быть никакой позиции кроме как официальной, государственной». Так вот, у меня есть своё мнение! И не только у меня, у многих учителей есть своё мнение. И знаете что? Оно явно не совпадает с мнением государства. Я не хочу быть зеркалом государственной пропаганды, я горжусь тем, что я теперь не боюсь писать об этом, я горжусь тем, что я учитель!».
Так подписал свою фотографию с антивоенного митинга весной 2022 года 28-летний учитель географии в московской школе № 498 Камран Рамиз Манафлы. Из школы за «аморальное поведение» его уволили несколькими днями позже.
Работать в школе Камран начал в 2015 году. Он говорит, что география — такой предмет, который всегда связан с политикой. Например, как рассказывать ученикам об Абхазии, Крыме, Приднестровье, Карабахе?
— Для таких территорий существует общепринятый термин, «непризнанная республика/государство». Именно в этом ключе мы такие территории и рассматривали. Но если откровенно, в те времена это было возможно. Никому не было интересно, что именно происходит в классе на уроке.
Камран Рамиз Манафлы ведет урок. Media.az
Камран Рамиз Манафлы говорит, что по его ощущениям примерно до 2018 года за школьными дверями все же можно было говорить на любые темы. Но с начала войны государство активно заинтересовалось школьной жизнью. Усилилась пропаганда, усилились давление и контроль. И это распространилось не только на учебный процесс.
Увидевшая пост директриса школы потребовала его удалить. Камран отказался — и получил предложение уволиться по собственному желанию. А когда он не сделал и этого, его уволили «за аморальное поведение». По закону аморальным поведением считаются развратные действия по отношению к воспитанникам, употребление алкоголя на рабочем месте, взятки, распространение информации о содержании билетов перед экзаменами. Но коллеги Камрана во главе с директрисой на специальном собрании, вспоминали, что Камран часто ездил на международные конференции, семинары, участвовал в международных проектах.
Камран рассказывает, что директриса и раньше советовала поменьше говорить о его участии в таких конференциях. А еще их не учитывали в «повышении квалификации» с 2016 года.
— Мне казалось, что я выступаю на конференциях и представляю Россию, защищаю ее честь, а мне это не просто не оформляли как командировку, но и просили никому не рассказывать. Когда я ездил последний раз в США по программе обмена для молодых учителей в 2019 году, я брал отпуск. Развитие в своей специальности стало возможным только «в свободное от работы время». И это лучше скрывать.
Камран Манафлы рассказывает, что после увольнения директриса сочла нужным позвонить лично и пообещать своему уже бывшему учителю, что «приложит все усилия и посадит его в тюрьму надолго». И, хотя в марте 2022 года соответствующих законов еще не было, Камран прислушался к обещаниям и эмигрировал в США.
Камран с горечью отмечает, что с такой причиной увольнения карьера педагога в нынешней России для него закрыта навсегда.
— Как думаете, ваш директор понимала, что фактически ломает вам жизнь, лишая вас возможности преподавать?
— Наш директор — депутат муниципального совета от партии «Единая Россия». Так что, думаю, она все отлично понимала.
К моменту публикации материала директриса школы №498 и доверенное лицо Путина Тамара Васильевна Гордзейко не ответила на вопросы нашего издания.
Очищение рядов
Камран рассказывает, что в его деле, как и во многих других подобных делах, педагогический коллектив среагировал моментально:
— В моем случае именно директор разрешила завхозу напасть на меня: я зашел в школу за вещами после увольнения, он же пытался не пустить меня и начал драку. Мне пришлось вызывать полицию. Остальные коллеги устроили мне полную изоляцию, даже перестали здороваться. Учителя пересмотрели свое отношение ко мне и подстроились к системе буквально через десять минут после того, как стало понятно, что я инакомыслящий.
Иван Вторушин, менеджер по работе с юристами ОВД-Инфо, правозащитной организации, которая занимается в том числе делами педагогов, думает, что доносы педагогов друг на друга, собрания, специальные комиссии по этике — это, в первую очередь, желание педколлектива показать свою лояльность.
— Готовность «очищать свои ряды» от несогласных и нелояльных, — добавляет он. — Не могу сказать, что это новое явление. Такое в школах и вузах было всегда. Просто до войны внешние обстоятельства, в том числе законодательство и настрой исполнительной власти, были другими, поэтому не было и такого количества доносов.
— Надо отдавать себе отчет, что, например, директорами школ просто так не становятся, — рассуждает Камран Манафлы. — Путь от обычного учителя до директора или хотя бы завуча могут пройти только особые, проверенные люди. Не забывайте, что именно школы — гарант «правильных» выборов. Я лично знаю учителей, очень приятных людей, которые без зазрения совести подделывали результаты выборов.
Школы давно стали важным звеном российской выборной системы, почти половина избирательных участков находятся именно в них, а работают на выборах учителя. В 2019 территориальная организация профсоюза «Учитель» в Москве и Московской области даже обратилась к коллегам с призывом «подумать о том, как они будут объяснять детям свое участие в имитации выборов».
СМИ неоднократно рассказывали об участии учителей во вбросах, подменах и других нарушениях в работе избирательных комиссий. Эта информация появлялась даже в провластных изданиях.
Камран уверен, что к выборам допускают только надежных и проверенных учителей. Сам он принимал участие в выборах лишь однажды — и то, Камрану доверили только стоять на входе и показывать дорогу до избирательного участка.
Он не считает, что фальсификации на выборах или агитация детей всегда проходят под давлением начальства. Камран приводит пример, когда личные убеждения учителя сказываются на его работе:
— У нас в школе была молодая учительница физики, лет 40-45. Влюбленная в свой предмет, интересующаяся им. Очень сильный педагог. Когда нам сразу после начала войны рекомендовали с детьми никак происходящее в Украине не обсуждать, она очень удивилась: «А почему бы и не сказать детям, что начали убивать хохлов?». Ее никто не заставлял так говорить, это ее мысли. И не стоит недооценивать количество людей, в том числе и учителей, которые поддерживают эту войну. Их не надо заставлять так говорить: они и сами прекрасно справляются.
Учительница, про которую рассказывает Камран, на момент публикации материала также не пожелала дать свои комментарии.
«Предпенсионные реваншистки»
Педагог, основатель негосударственных института и школы неформального образования «Апельсин», писатель и блогер Дима Зицер призывает не обобщать и не превращать всех педагогов в безликую массу, но происходящее в педколлективах считает скорее естественным развитием событий:
— И педагоги, и педагогические коллективы очень разные. И представляя их всех подонками и предателями, мы сослужим плохую службу в том числе и самим себе. Очень важно об этом помнить. Но, учитывая эти оговорки, надо признать, что учителя — зачастую одна из самых бесправных групп населения и одна из самых малообразованных. При всем моем уважении к пединститутам профессия учителя подразумевает постоянное самообразование и самосовершенствование.
Вы, наверное, слышали, что главная задача школы — научить учиться. Но могут ли этому учить люди, которые и сами учиться не умеют?
Педагог и писатель Дима Зицер. Север Реалии
Средний возраст российского учителя — 47 лет, 26% из них — пенсионеры. Многие из них не интересуются новыми научными исследованиями в области, которую преподают в школе, недовольны своим социальным положением и не стремятся к саморазвитию и самообучению, опираясь на знания, которые получили несколько десятков лет назад.
— Это часто люди с упрощенной системой координат, очень жесткой и черно-белой, — добавляет Дима Зицер. — Многие из них — дамы предпенсионного или пенсионного возраста, которые долго ждали реванша. Они учились и много лет учили в другой системе координат. И вдруг оказалось, что личность должна быть свободной, мир не черно-белый. Кто-то из учителей изменился, но далеко не все. Часть затаилась и дождалась реванша в начале двухтысячных.
Дима Зицер, комментируя поддержку войны среди учителей, тоже вспоминает о том, что мы долгие годы наблюдали карусели, фальсификации выборов, вбросы, в которых участвовали учителя, но говорит, что это все же не особенность профессии:
— А вы уверены, что среди артистов ситуация другая? Или среди сантехников, инженеров? Учителей у нас принято ругать (и честно признаемся, есть за что). Но посмотрите, что происходит в театре! Что с Воронежским театром, в Улан-Уде? Картина похожа.
Обязательная демонстрация лояльности
Способов защитить свои права у педагогов немного: в России нет работающей профсоюзной системы. «Альянс учителей» — независимая профсоюзная организация, которая помогает учителям юридически и сбором средств для выплаты штрафов. Из-за того, что изначально организация получала и финансовую, и медийную поддержку от ФБК, признанного экстремистской организацией, «Альянс учителей» лишился официальной аккредитации.
Если в начале своего существования «Альянс» разбирался с невыплаченными зарплатами, трудовыми конфликтами и попытками привлечь учителей к политической агитации, то после начала полномасштабного вторжения большинство обращений связано с давлением за антивоенные посты или высказывания в школе.
Глава профсоюза педагогов «Альянс учителей» Даниил Кен, сам уволенный из школы, где проработал восемь лет еще в 2020, считает, что к учителям у общества и властей все же повышенное внимание
— Во-первых, учитель — это достаточно публичная профессия, они много говорят перед аудиторией, они часто активны в соцсетях. А во-вторых, у государства есть некоторые политические требования к учителям. Раньше это сводилось к требованию лояльности, но демонстрировать ее было не обязательно. Сейчас, когда идет война, появлялась необходимость пропаганды в школах, вузах, колледжах, и это очень важная часть воздействия на общественное мнение. От учителей ждут прямого участия в поддержке армии и в пропаганде. Часть педагогов, с таким подходом категорически несогласных, уволилась, часть пытается балансировать и сохранить работу, ну, и заметная часть стала фигурантами административных и/или уголовных дел.
Даниил Кен, глава «Альянса учителей». РБК
Даниил Кен рассказывает, что через его организацию проходит много дел, связанных с антивоенной позицией педагогов, но не всегда «по аморалке»:
— Эту статью очень сложно оспорить в суде, — поясняет он. — Статья «резиновая», доказать по ней свою правоту практически невозможно. Конечно, пропаганда в школах запрещена законом. Но никакой суд не признает, например, содержание методичек для «Разговоров о важном» или новый учебник Владимира Мединского пропагандой. А значит, за неиспользование на уроках этих материалов привлечь учителя могут. Но на практике это сложно. Поэтому гораздо чаще нелояльных учителей увольняют по формальным причинам. А таких возможностей в жизни учителя миллион: даже проверка тетрадей дома — формально нарушение.
Новые Павлики Морозовы
Ирина Ген, молодая преподавательница английского языка из училища олимпийского резерва Пензенской области, выступать со своими антивоенными взглядами нигде не планировала. После начала войны две ее ученицы лишились возможности участвовать в чемпионате в Чехии. Ирина в ответ сказала, что, хотя их личной вины в происходящем нет, санкции оправданы. «Россия вторглась в суверенное государство, планировала свергнуть там президента и правительство, бомбит мирные города, в Мариуполе разбомбили роддом», — рассуждала она. Этот разговор записал один из учеников и передал его в правоохранительные органы. Ленинский суд города Пензы признал учительницу виновной и назначил пять лет условно по статье о «фейках» об армии по мотивам политической ненависти.
Это не единственный случай доноса на педагога детьми.
— Я продолжаю общаться со своими коллегами, которые остались в России. И они подтверждают, пропаганда приносит плоды, она действует на учеников, — рассказывает Камран Манафлы. — Кроме того, дети депутатов, силовиков, полицейских тоже где-то учатся. И, как вы думаете, чьему влиянию они подвержены сильнее: влиянию своих родителей или учителя географии? Дети, готовые написать донос, были всегда. Но сейчас их стало больше.
— Павлик Морозов тоже был законопослушным, он поступил в точности в соответствии с существующим тогда законом, — отмечает Дима Зинцер. — Доносы на учителей — это следствие педагогического процесса последних двадцати лет.
Российская школа в принципе — это противостояние учителей и учеников.
Конечно, это обобщение, есть разные школы, есть разные учителя, но чаще всего это так. С одной стороны идет «освобождение от химеры совести»: черное называют белым, потом синим, потом снова белым и попробуй только усомнись. И все это в системе координат, привычной для наших школ, где дети противопоставлены учителю. Вот и результат.
— Важно помнить не только о заведенных делах, — обращает внимание Даниил Кен. — Таких дел может быть сотни или тысячи, и еще возможно столько же или даже больше не попали в публичное поле. (На август 2023 года ОВД-Инфо было известно о 19 уголовных делах, заведенных на учителей школ и училищ, 46 административных и о 67 случаях внесудебного давления, 52 из которых привели к увольнениям — прим. ред.) Но учителей и учеников в России миллионы. А значит, возникало и возникает огромное количество ситуаций, которые не закончились ни доносами, ни штрафами, ни дисциплинарными взысканиями, ни увольнениями.
***
Камран Рамиз Манафлы уже полтора года живет в США, работает, но уже не педагогом.
— Это, конечно, совсем другой мир. Мне можно не бояться говорить и не надо следить за тем, что говорю. Здесь нет расизма и притеснений из-за того, что я азербайджанец. Но мне жаль, что я не работаю учителем в московской школе. Мне кажется, это то, что я действительно хорошо умел делать.
Редакция T-invariant ведет «Хроники преследования ученых». Мы продолжаем собирать истории от пострадавших за свою антивоенную позицию. Присылайте свои истории или любую информацию на эту тему нам на почту [email protected]
Текст: Юлия Черная
Юлия Черная 29.01.2024